Если Лаура рассчитывала на легкий ленч, то ошибалась. Ей подали крепкий куриный бульон, потом спагетти, жареную рыбу, тушеное мясо со специями и фасолью и после всего этого сыр и черносмородиновый пудинг. Я наелась на целую неделю вперед, подумала Лаура. Остается дождаться Алессио, и тогда она уедет. И вдруг вспомнила про Паоло… и про его ужасную мать. О них она совсем забыла. Да и они наверняка о ней не думали. Как бы там ни было, она должна оставить им записку с объяснением своего внезапного отъезда. Паоло, скорее всего, будет недоволен, но она, как ей кажется, сделала достаточно, чтобы убедить его мать в том, что брака с Беатрис Мандзоне не будет. Выходит, ее злополучный визит имел смысл.

Солнце садилось, когда Лаура наконец услыхала, что подъезжает джип. Она сидела, поджав ноги, на диване, но при звуке шагов Алессио выпрямилась и уставилась на дверь.

Он вошел в комнату и остановился, пристально глядя на нее. От его взгляда у нее пересохло во рту, и она почувствовала, что дрожит. Чужим голосом она спросила:

– Дорога… свободна? Мы можем ехать?

– Да, – тихо ответил он.

Она облизала губы.

– Тогда… я возьму вещи.

Он что-то беззвучно проговорил, затем быстро подошел к ней, взял за плечи и одним движением поднял на ноги. Наклонив голову, он поцеловал Лауру в губы обжигающим, жадным поцелуем.

– Простите меня, – слова вырывались с хрипом. – Лаура, простите меня, но я не смогу прожить без вас и часа.

Первая мысль у нее была – уходи, иначе сойдешь сума.

Да, она сошла с ума, подумала Лаура и, всхлипнув, обвила руками его шею.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На вилле царила тишина, и раздавался только звук его шагов, когда он нес Лауру по полутемному коридору в свою комнату. Закрыв ногой дверь, он пересек комнату, опустил Лауру на кровать и долго стоял, глядя на нее, потом взял обеими руками ворот халата и распахнул полы.

– Не бойся, любимая, – тихо произнес он. – Теперь я буду очень осторожен. Обещаю.

Отбросив халат на пол, Алессио не спеша разделся сам и лег рядом с ней. Он взял в ладони лицо Лауры и начал нежно целовать. Почувствовав, что она доверчиво прильнула к нему, он понял, что сомнения ее покинули. Кончиками пальцев он гладил ей лицо и шею легкими, едва ощутимыми прикосновениями. Дыхание у нее участилось, и его пальцы переместились ей на грудь. Стоило ему снять кружевные чашечки лифчика, как розовые соски набухли. Когда же он осторожно облизал напрягшиеся шишечки, она еле слышно охнула от удовольствия, голова у нее заметалась по подушке, а щеки покраснели. Дрожащими пальцами она пыталась коснуться его члена, но Алессио не дал ей этого сделать и поднес ее ладонь к своим губам.

– Еще рано, любовь моя, – прошептал он. – Эти первые мгновения должны быть только для тебя.

Алессио провел рукой по ее телу, и полупрозрачное белье исчезло словно паутинка. Его губы следовали за рукой, и от ощущения теплого обнаженного тела Алессио возбуждение Лауры росло, она дышала часто и прерывисто. Продолжая посасывать ей грудь, он просунул руку между ее бедер. Она охнула, вспомнив тот первый раз, но оказалось, что ничего болезненного в его осторожных прикосновениях к самым интимным уголкам нет. Она пребывала в состоянии расслабленности и истомы. Когда он проник длинными, умелыми пальцами во влажное лоно, ее охватило сладостное упоение. У Лауры перед плотно сомкнутыми веками запрыгали яркие огоньки, она начала извиваться, тело требовало выхода из этой спирали острого наслаждения и блаженства. Она услыхала собственные хриплые вскрики. Спазмы утонченного удовольствия достигли пика, а затем стали утихать. Лаура впервые осознала свою сексуальность, и это произошло благодаря Алессио. На глазах у нее заблестели слезы. Алессио смахнул губами соленые капельки и зашептал по-итальянски ласковые слова. Наконец у нее появились силы выговорить:

– Почему ты меня не предупредил?

– О чем, милая?

– О том, что я все это почувствую.

Он засмеялся.

– Разве это не прозвучало бы самонадеянно, любовь моя?

– Ну… может быть. Но я не думаю, что у тебя было много неудач.

– Давай договоримся не думать о прошлом, радость моя, хорошо? Нас больше должно волновать будущее.

С этими словами он просунул под нее руки и приподнял. Лаура почувствовала, что он вот-вот погрузится в ее теперь такое податливое лоно. Она едва не закричала от неудержимого желания. Она тоже сможет подарить Алессио наслаждение! Забыв о застенчивости, она потянулась к нему, погладила твердый, напрягшийся член и вложила его в свое лоно. На этот раз боли не было, ей казалось, что внутри у нее все заполняется чем-то жарким и гладким. Они соединились в едином порыве, ее хрупкое тело повторяло ритм его тела, его пыл и страстность захватили ее, закружили с небывалой скоростью, увлекая к вершине восторга. Только бы долететь туда…

Лаура лежала в ванне в объятиях Алессио, опустив сонную голову ему на плечо и чувствуя, как его губы ласково касаются ее влажных волос. Теплая ароматная вода успокаивала кожу и тело. Теперь все будет по-другому. Для нее во всяком случае. Но вдруг ей стало грустно. Кто она для него? Еще одна неопытная девушка, которую страстный и чертовски искушенный мужчина хочет научить искусству любви?

– Ты куда удалилась? – послышался голос Алессио.

– О чем ты? – Лаура взглянула на него.

– Только что ты была здесь со мной и вполне счастлива. А что случилось сейчас?

– Ничего не случилось. Вы, синьор, умеете мысли читать?

Он задумчиво смотрел на нее.

– А вы, синьорина, не всегда говорите правду.

Она прижалась губами к его плечу.

– Алессио, я счастлива. Честное слово. Я… никогда не думала, что такое возможно. Я просто… немножко ошеломлена.

– А может, тебе просто надо поесть? – Он протянул руку, вынул затычку и помог Лауре вылезти из ванны. Она натянула его рубашку, а он надел джинсы, сходил на кухню и принес корзинку с едой.

– Нам нужно подкрепиться перед приятной ночью, любовь моя.

В корзинке оказался холодный цыпленок, сыр красное вино и теплый хлеб. Все это они съели во дворе, где богиня Диана смотрела поверх их голов и улыбалась своей холодной, равнодушной улыбкой.

– По-моему, она нас не одобряет, – сказала Лаура.

– Согласно мифу, она мало что одобряла. – Алессио прижал ее к себе и поцеловал в макушку. – Хочешь еще поспать?

– Да, – прошептала она.

Он отвел Лауру в спальню и, сняв с нее рубашку уложил в постель, укрыл одеялом и улегся с ней рядом. Лаура уснула под его тихий баюкающий голос.

Когда она проснулась, рассвет еще не наступил было очень темно. Лаура почувствовала губы Алессио на своих губах, и ее тело ожило от прилива желания. Но Алессио не торопился овладеть ею. Е пальцы гладили, дразнили и, казалось, не оставляли ни одной клеточки на ее теле без ласки. Его язык творил чудеса, и она извивалась под ним, разрываясь между стыдом и восторгом. А он с улыбкой спрашивал, в каком еще месте ее коснуться и что ей больше нравится. И она погрузилась в водоворот наслаждений, которые он дарил ей, и слышала свой голос, без конца повторяющий «Да-да».

Они уснули на заре, обнимая друг друга, а когда Лаура вновь открыла глаза, то уже было утро. Повернув голову на подушке, она обнаружила, что кровать пуста, и в недоумении села. В эту минуту из ванной, заправляя рубашку в джинсы, вышел Алессио.

– Ты уже оделся… – Лаура не смогла скрыть своего разочарования.

Он засмеялся, опустился на колени около кровати и поцеловал ее в губы.

– Иногда ради приличия я должен носить одежду, дорогая. К тому же мне необходимо уехать. Кажется, Фредо пришел в сознание и требует меня.

– Мне поехать с тобой?

– В другой раз. А теперь мне пора. – Рука Алессио запуталась в ее волосах, он притянул ее голову к себе и поцеловал долгим, глубоким поцелуем.

– Лежи и отдыхай, – он с неохотой отстранился от нее. – Я скажу слугам, чтобы тебя не беспокоили.